Заметив это, Аль-Мара запустила в него фуражкой. Билл увернулся и, улыбаясь как всегда обескураживающе невинно, отпарировал на предъявленные ему обвинения:
— Доверие между офицерами Особого Подразделения подразумевает отсутствие всяческого стеснения, наша нагота приобретает свой волнительный и неловкий смысл только тогда, когда мы подразумеваем под ней свою сексуальность; мало кому придёт в голову стесняться снять с себя одежду, к примеру, в кабинете врача.
— От сексуальности трудно абстрагироваться, если вообще возможно, — сказала Аль-Мара холодно, она подобрала свою фуражку и подошла к зеркалу, висящему на стене. Кирочка успела заметить: взгляд подругиного отражения в тот момент был суров и мрачен.
3
Погода была ветреная. По асфальту, шурша, полз дубовый лист. Упершись в носок Кирочкиного сапожка он остановился. Крайст вышел следом, он зажмурился на солнце, и весенний ветер, ударив ему в лицо, разметал перышки тёмно-русых прядей на лбу. Кирочка заметила, что на каблуках она немного повыше Билла, и это внезапное открытие почему-то доставило ей неизъяснимое удовольствие.
Чтобы сесть в машину, им пришлось недолго пройтись бок о бок по тротуару. Кирочка случайно задела кистью руки полу чёрного пальто Крайста; нескольких десятков шагов ей хватило, чтобы вдоволь насладиться своим превосходством в росте. Вероятно, Кирочкины переживания отразились на её лице; как бы иначе Биллу удалось словно по бумажке прочесть её мысли:
— На мой взгляд совершенно незачем культивировать лосизм в природе, — ехидно заметил он, оценивая взглядом величину каблука её весенних полусапожек.
— Что же я могу поделать, если мне нравится такая обувь, — исполненным гордости и достоинства голосом ответила Кирочка; она решила про себя не поддаваться на провокации Крайста и не выглядеть задетой, как бы он ни пытался её высмеять. В конце концов, может, он и сказал это только потому, что сам обиделся. Ну да, недолюбливают мужчины слишком высоких девушек…
Сгруппировавшись, Кирочка уместилась на переднем сидении. Её острые, обтянутые чёрным капроном коленки упёрлись в переднюю панель.
— Там внизу где-то должна быть ручка… — услужливо подсказал Крайст, — отодвинь сидение, тебе сразу станет гораздо удобней, — наблюдая за тем, как Кирочка, склонившись, возилась с не совсем, по-видимому, исправным, механизмом, он добавил, — у тебя исключительно длинные ноги, Лунь… Признаюсь, это первое, что я заметил в день нашего знакомства. Собственно, сей факт и подтолкнул меня к тому, чтобы прервать твой стремительный полёт вдоль по тротуару маленьким столкновением…
— Так это не было случайное столкновение, ты нарочно меня схватил? — резко выпрямившись, с негодующим изумлением воскликнула Кирочка.
— Да, признаюсь, — в синих глазах Крайста бесновалось веселье, словно волны на поверхности бескрайнего моря, — столкновение было вполне себе запланированное, а ты разве против?
Кирочка молчала насупившись.
— Неужели я не спас тебя от скучной жизни среднестатистического человека? Имеют ли мои изначальные побуждения теперь хоть какое-то значение?
— Может и не имеют, — согласилась она мрачно, — только их всё равно никуда не денешь. Всё, что ты когда-либо думал, переживал, мечтал… Любая твоя мысль оставляет след. Шрам. Пусть едва заметный, пусть ты сам о нём уже не помнишь, но он есть… — она умолкала и через несколько мгновений добавила, — Вот, значит, как вы, мужчины, нас воспринимаете! Пока на яйца вам не наступишь и внимания не обратите, да?
Крайст рассмеялся.
— В самую точку! За всех мужчин не скажу, конечно, но лично я примитивен как топор: люблю солёные анекдоты, сочные бифштексы и горячих женщин, и пусть хоть сам чёрт читает псалтырь за мою падшую душу!
Кирочка сидела подобравшись, словно озябший воробей, поток воздуха из-за опущенного стекла ерошил ей волосы. Ослепительная вспышка озарения заполнила её сознание целиком; девушка растерялась, не зная, с какой стороны к нему подступиться, чтобы оно, это озарение, невыносимо яркое, как вспышка сверхновой, не обожгло её своим леденящим светом.
— Получается… — с усилием выговорила она, — …Ты, Крайст, изначально рассматривал меня всего лишь… как кандидатуру для…
— Не стану скрывать, это была моя первая мысль, — спокойно ответил Билл, — Когда я увидел тебя, этакого огромного кузнечика, бегущего мне навстречу… Женские ножки — одна из моих многочисленных слабостей. Но потом, услышав твои откровения о ведьмах, я решил, что представить тебя в Управлении будет значительно интереснее…
Сценарий иного, АЛЬТЕРНАТИВНОГО развития событий проскользнул перед внутренним взором Кирочки покадрово, как диафильм. Кафе. Или даже ресторан. Двое за уютным столиком. Шампанское. Ни к чему не обязывающая беседа. Номер в отеле…
Невнятное чувство какого-то тревожного отвращения заставило Кирочку содрогнуться.
— Не дуйся, — сказал Билл почти ласково, по дружески, видимо, почувствовав насколько глубоко он ранил девушку своим неосторожным признанием, — Сексуальное влечение — это биологическая необходимость. Оно возникает независимо от нашего сознания. И не стоит себя винить в нём, его нужно однажды просто принять, на то мы и люди, чтобы держать под контролем свои инстинкты…
Небоскрёбы центра сверкали на солнце невыносимо ярко; словно стрелы, взмывали они в небо, самоуверенные, точёные, лихие. Затекала шея смотреть наверх; и там — только блеск и синева. Синева и блеск.
— Аль-Мара иногда… пугает меня, — сказала Кирочка некоторое время спустя, желая чем-то перебить неприятное послевкусие последнего разговора, — у неё был такой… взгляд, когда она поняла, что ты на нас смотрел…
Крайст усмехнулся.
— Да я и не смотрел, я так, подразниться немного… А Мара… Ну что с неё возьмёшь? Она же бывшая ведьма.
Кирочка даже подскочила на сидении.
— Как это возможно?! Разве магов берут в Особое Подразделение? — перед её внутренним взором тут же промелькнуло зеркало на стене с отражённым в нём лицом подруги — в глазах у той будто бы приоткрылась на миг невероятная глубина, пропасть, космическая даль, они горели нездешним холодным зыбким светом.
— Она не совсем ведьма, — пояснил Билл, — она… Как бы это объяснить получше… Есть переходные типы. Существа, способные видеть самые тонкие нити Вселенной, но не наделённые даром прямого воздействия, проще говоря предсказатели…
— Мне она ничего не говорила… — выдохнула Кирочка.
— Возможно, Мара боялась потерять твоё расположение; людей в большинстве случаев настораживает, если они вдруг узнают, что кто-то, с кем они так запросто общались — не просто человек…
4
Мысль о том, как сложилась бы её дальнейшая жизнь в случае другого, альтернативного развития событий, ещё долго тревожила Кирочку. Возвращаясь в памяти к дню и часу их первой встречи, она каждый раз поражалась, насколько тонким было то лезвие, по которому прошли они с Крайстом над пропастью… страшной, чёрной пропастью самой обыкновенной развязки… Что, если бы она не бормотала вслух о своей ненависти к ведьмам, или Крайст не услышал бы этого, или не обратил бы внимания?
Всё могло бы случиться совершенно иначе, но вышло в точности так — Шом, свидание в кафе, крем на носу, обида не Нетту, бег — всё выстроилось в поистине величественную цепь случайностей, столь легко и изящно приведших Кирочку в объятия Крайста — несколько мгновений на тротуаре сделали больше, чем можно себе представить… Весеннее небо, мокрый асфальт, его распахнутое пальто и её растрёпанный новый шейный платок. То была точка бифуркации — непостижимое и загадочное явление — ветвление судьбы…
Разбирая комод, на дне одного из ящиков Кирочка обнаружила коллекцию странных чёрных статуэток, которые собирала в детстве. Теперь, разумеется, когда-то так трепетно хранимая и пополняемая за счёт школьных завтраков коллекция утратила для неё всякую ценность — вот ведь как бывает — Кирочка уже несколько раз подумывала о том, чтобы выбросить фигурки, но всегда что-то останавливало её, ладно, мол, пусть лежат, кому они тут мешают, в тёмном-то углу… И сейчас она тоже собралась с досадливым вздохом задвинуть ящик, ну вот, опять не хватило духу избавиться от хлама… но её внимание вдруг привлекла одна из фигурок, всегда казавшаяся ей немного жуткой, изображавшая сиамских близнецов-девочек, тела которых разделялись выше пояса, словно две ветви, растущие на одном стволе. Близнецы смотрели в разные стороны; у одной из них в руке была раскрытая книга, а другая держала на ладони крохотную монетку, поставленную на ребро.
Кирочка некоторое время задумчиво вертела статуэтку, рассматривая с разных сторон, пока не заметила впервые на нижней стороне дощечки-подставки довольно мелко нацарапанное слово: судьба. И тогда её недавнее прозрение относительно Крайста вновь вспыхнуло в сознании своим страшным холодным светом. Неужели всё могло так закончиться? Навсегда. И она, Кирочка, была на волосок от того, чтобы потерять…
